Ava.MD: Просыпающийся Буджак: четыре политических сценария
16:38; 9 01 2014
19
4 436
Но это единственный сценарий, который позволит избежать гражданского противостояния, сохранить единство страны и общенациональный консенсус на долгие времена.
Текст: Владимир Букарский,
С началом 2014 года наметилась новая болевая точка на карте Молдовы – Гагаузия, и шире, весь юг Молдовы. Сначала посол Российской Федерации в Молдове Фарит Мухаметшин открыто заявил, что Россия в новом году собирается уделить особое внимание ряду регионов Республики Молдова, и в частности – Гагаузии и этнически болгарскому Тараклийскому району. Именно в этих южных районах Молдовы (части исторической области Буджак, другая часть которого входит в Одесскую область Украины) наиболее сильны пророссийские настроения и поддержка идеи вступления единой страны в Таможенный Союз.
Это заявление российского посла уже вызвало шквал возмущения среди лиц, занимающих высшие посты в молдавской власти. Так, по словам пресс-секретаря президента Молдовы Влада Цуркану, президент Николай Тимофти «хотел бы, чтобы все заявления, которые делаются в Кишиневе, в том числе представителями других государств, вписывались в рамки дипломатического языка». Странно, но господин Тимофти не соизволил возмутиться несколькими днями раньше, когда президент соседней страны Траян Бэсеску в предновогоднем поздравлении ничтоже сумняшеся заявил, что считает приоритетом в новом году унию (по-немецки аншлюс) с Молдовой. По всей видимости, Тимофти, рейтинг доверия которому, по данным Барометра общественного мнения за ноябрь 2013 года, составляет 1,7%, не слишком заинтересован в повышении своей популярности среди большинства граждан собственной страны.
На этой неделе Комратский районный суд определил незаконным проведение назначенного на 2 февраля в Гагаузии консультативного референдума о геополитическом векторе Республики Молдова. На эту же дату назначен референдум и в соседнем Тараклийском районе. Депутаты Народного собрания Гагаузии уже назвали решение суда политическим и заявили, что референдум будет проведен в любом случае.
Таким образом, политическая ситуация первых дней нового 2014 года высвечивает две тенденции.
Первая. Политическое поле в Молдове, как и на Украине, дробится по территориально-региональному признаку в отношении геополитического выбора страны. При этом если на Украине геополитическая граница делит страну на две части по условной линии Кировоград – Полтава – Чернигов, то в Молдове центр страны по преимуществу выступает за европейский вектор, в то время как север и юг страны отдают предпочтение евразийской интеграции. Стоит ли удивляться, что Россия уделяет особое внимание тем регионам, которые способны стать локомотивами евразийского вектора?
Вторая. Ситуация всё больше создаёт ощущение «дежа вю» по сравнению с началом 90-х годов. Процессы на юге Молдовы разворачиваются по схожему сценарию с конфликтами в Приднестровье и той же самой Гагаузии в 1990 году. Причём центральные власти Молдовы допускают всё те же ошибки, которые допускал Кишинёв в 1989 – 1992 годах: политика «большой дубинки» по отношению к регионам при полном игнорировании их настроений. Перед тем как провозгласить республику, левобережные районы Молдавии выступали с инициативами свободной экономической зоны и национально-культурной автономии. И только после неоднократного демонстративного игнорирования этих предложений и угроз в свой адрес левый берег Днестра взял курс на создание собственной республики.
Дальнейшая ситуация в Гагаузии может развиваться по нескольким моделям.
Модель 1. Сохранение статус-кво. И центральные, и региональные власти делают несколько шагов назад. И обе стороны делают вид, что конфликта не существует. Как в анекдоте про Брежнева: «Закроем шторки, начнём раскачивать вагон и делать вид, что едем». А там или падишах умрёт, или его осёл, или сам Ходжа… Это не решение проблемы, а загон её вглубь. С каждым новым шагом Кишинёва или Комрата разность подходов будет всё больше напоминать о себе. В конце концов, это приведёт к тому, что в центре Молдовы и Гагаузии вырастут совершенно разные поколения людей, говорящие на разных языках и в прямом, и в переносном смысле. Подобная ситуация уже сложилась в отношениях между Кишинёвом и Тирасполем.
Модель 2. Силовое утверждение унитарной Молдовы. В этом случае, путём репрессий, запугивания, а иногда и подкупа политической элиты Гагаузии власти Кишинёва установят полный контроль над мятежным регионом и низведут его статус до обычных районов. Если кто-то в Кишинёве продолжает верить в реальность подобного сценария, он проявляет самоубийственную наивность, которая уже погубила единую Молдавию в начале 90-х годов. Те, кто рассчитывают, что гагаузов несколькими нехитрыми приёмами можно поставить на колени, плохо знают менталитет этого народа. Тем более после того, как этим регионом заинтересовалась Россия, силовой сценарий вызовет столь резкие ответные меры со стороны Кремля, по сравнению с которыми меры Роспотребнадзора и Федеральной миграционной службы покажутся весьма лёгким наказанием.
Модель 3. «Цивилизованный развод» Кишинёва с Комратом. Нынешнее руководство Молдовы, для которого ключевым приоритетом является подписание соглашения о евроассоциации, признаёт Гагаузию, наравне с Приднестровьем, нежелательным балластом, от которого лучше избавиться по пути в Европу. Гагаузии будет предоставлена возможность полностью определять свою дальнейшую судьбу, вплоть до выхода из состава Молдовы. Вероятность этого сценария крайне мала. Главным образом по той причине, что вслед за Гагаузии придётся предоставить возможность самоопределиться Бельцам, Тараклии, Окнице и другим «балластам» на пути в Европу.
Модель 4. Федерализация Молдовы. Эта модель потребует переформатирования всего политического поля Молдовы и принятия новой конституции страны. Гагаузия получит статус одного из субъектов единой федерации с постоянным представительством в верхней палате двухпалатного парламента и механизмом влияния на внешнюю политику страны. Например, башкан Гагаузии получит статус не «министра без портфеля» в молдавском правительстве, как сегодня, а полноправного вице-премьера правительства Молдовы. За представителем Гагаузии был бы зарезервирован пост заместителя министра иностранных дел Молдовы. В указанной федеративной модели будет важен ещё один принцип – все наиболее общественно-значимые вопросы решаются путём всенародных референдумов. Нравится кому-то или нет, но именно прямая демократия является высшей формой народовластия. Всенародный референдум должен быть обязателен для одобрения любого важного решения, вызывающего неоднозначную оценку в обществе, включая присоединение страны к тому или иному интеграционному проекту. Согласно местному референдуму или решению сельского схода любое село или район могли бы как войти в состав Гагаузской автономии, так и выйти из неё. В том случае, если бы в состав Гагаузии вошли Тараклийский и Бессарабский районы, на карте Молдовы появилось бы новое полиэтничное автономное образование – Буджак.
Последняя, четвёртая модель наиболее сложна по своему исполнению. У неё найдётся множество врагов в среде молдавского истеблишмента, в значительной своей части рассматривающего своих граждан как бесправных холопов. В самом лучшем случае её реализация потребует изрядного времени. Но это единственный сценарий, который позволит избежать гражданского противостояния, сохранить единство страны и общенациональный консенсус на долгие времена.
412
