Чубашенко: гагаузский референдум не соответствовал законам Молдовы, но был легитимным
09:50; 3 02 2015
6
6 278
2 февраля исполняется год со дня проведения в Гагаузии референдума о статусе и внешнем векторе автономии.
Формально, референдумов было два, один законодательный, на который был вынесен законопроект «Об отложенном статусе народа Гагаузии на внешнее самоопределение», и второй консультативный, о внешнеполитической ориентации. Но фактически, это был один референдум о том, каким видят свое будущее жители автономии.
На первом референдуме избирателям предлагалось ответить на вопрос «Согласны ли Вы принять прилагаемый проект закона АТО Гагаузия «Об отложенном статусе народа Гагаузии на внешнее самоопределение», позволяющий народу Гагаузии реализовать свое право на внешнее самоопределение в случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства?".
На втором предлагалось выбрать между вступлением Молдовы в Таможенный или Европейский союз.
Явка избирателей на референдуме составила 70,04% (70355 человек). За принятие проекта закона АТО Гагаузия «Об отложенном статусе народа Гагаузии на внешнее самоопределение» проголосовало 68023 избирателей, против — 1324. За вступление Молдовы в Таможенный союз (Россия-Беларусь-Казахстан) проголосовало 68182 избирателей, против - 1057. За вступление Молдовы в ЕС проголосовало 1718 избирателей, против — 66643.
Власти Кишинева объявили референдум незаконным, и не имеющим никаких правовых последствий. Референдум не соответствовал законам Молдовы, но он был легитимным, поскольку прошел в полном согласии гагаузского народа с гагаузской властью, и дал результат, который не вызывает никаких сомнений — люди в Гагаузии видят свое будущее совсем не таким, как центральные власти в Кишиневе.
Результат гагаузского референдума 2 февраля 2014 года был подтвержден и на парламентских выборах 30 ноября. За три партии, выступавшие за восточный вектор, в автономии проголосовало 83,7% избирателей, в том числе за Партию социалистов — 57,1%. Главная проевропейская сила в автономии, Демократическая партия, получила на парламентских выборах в Гагаузии всего лишь 10,3% голосов.
Выбирая между Европейским союзом и Таможенным союзом, гагаузы однозначно предпочли союз с Россией союзу с Европой, и на референдуме, и на выборах в парламент. Этим объясняется и то, что на выборах башкана Гагаузии, намеченных на 22 марта 2015 года, ни один из кандидатов не выступает за евроинтеграцию. Они все конкурируют друг с другом за право называться самым пророссийским. Попытки кандидатов убедить гагаузов в том, что именно их поддерживает Москва, порой приобретают комические формы, как в случае с неким Хомерики, выдающим себя за доверенное лицо президента России, и поддерживающим примара Комрата и главного представителя ДПМ в автономии Николая Дудогло.
Выбор гагаузов в пользу ТС надо рассматривать в увязке с поддержкой закона об отложенном статусе Гагаузии. В этом законопроекте говорится, что если Молдова потеряет независимость, Гагаузия может сама стать независимым государством. Обычно это трактуется так, что если Молдова будет присоединена к Румынии, Гагаузия с этим не согласится. Власти Кишинева говорят, что объединение с Румынией — это страшилка. Но призывы таких членов правительства, как президент Академии наук Георге Дука, продолжить «великий проект» объединения, заставляют гагаузов, да и не только их, сомневаться в искренности нынешних руководителей Молдовы, которые поголовно являются и гражданами Румынии, присягнувшими ей на верность.
Но в толковании гагаузского закона об отложенном статусе можно пойти дальше, чем увидеть в нем простое неприятие «унири».
Подписав Соглашение об ассоциации с ЕС, Молдова, формально оставаясь независимым государством, теряет значительную часть своего суверенитета. По этому соглашению, не имея никаких перспектив членства в ЕС, Молдова переходит под его полный контроль. Должен быть создан Совет ассоциации - наднациональный орган, который будет принимать обязательные решения для парламента и правительства Молдовы и следить, чтобы ни один закон, принимаемый в республике, не противоречил СА с ЕС. И тогда можно будет поставить вопрос, а не изменился ли статус Молдовы как независимого государства, не перешла ли она полностью под внешнее управление ЕС, не стала ли его колонией, и если изменился, и перешла, и стала, не имеет ли Гагаузия право, в соответствии с итогами референдума от 2 февраля 2014 года, на собственную независимость?
После подписания СА с ЕС, которое прямо запрещает ориентацию Молдовы на ТС и означает переход Молдовы в разряд условно независимых стран, связь между первым/вторым вопросами референдума (об ориентации на ЕС или ТС) и третьим вопросом (о независимости Гагаузии в случае утраты Молдовой своей независимости) может приобрести совсем неожиданный, и очень неприятный и для ЕС, и для его ставленников в Кишиневе, смысл.
Итоги референдума и парламентских выборов в Гагаузии стали серьезным ударом по действующей кишиневской власти. Когда представители этой власти уверяют, что у них есть мандат народа на продолжение курса европейской интеграции, по крайней мере, один важный регион, Гагаузия, им такого мандата не давал. Напротив, автономия выступает за движение в другую сторону, в сторону России, ТС, ЕАЭС.
Конечно, кишиневские проевропейские лидеры могут и дальше высокомерно игнорировать и гагаузов, и сотни тысяч избирателей в других регионах Молдовы, и поступать так, как им кажется единственно правильным. Мол, я начальник - ты дурак, мне на твое мнение наплевать, и делай, как я сказал. Но такое высокомерие уже сыграло с молдавскими политиками злую шутку в Приднестровье.
Если задаться вопросом, а почему вообще какие-то регионы проводят какие-то референдумы о самостоятельности, ответ очень простой — потому что они не доверяют центральной государственной власти, и хотят организовать жизнь на своих территориях так, как они считают более правильным. Не обязательно, что и местные политики осчастливят народ, но первоначальный толчок к большей самостоятельности именно такой. Хорошо, когда центр в состоянии договариваться ко взаимному удовлетворению с регионами, и наоборот. Если этого нет, происходят, в лучшем случае, референдумы, а в худшем, войны, как это было в Приднестровье в 1992 году, и как это происходит сейчас на юго-востоке Украины.
Все упирается в поведение так называемой молдавской политической элиты. Элиты не в том смысле, что это лучшие люди Молдовы, а в том, что они сами себя и провозгласили таковой. Есть самопровозглашенные государства, а есть самопровозглашенная элита. Первая рефлекторная реакция этой элиты на все, с чем она не согласно — идти на это войной.
Молдавская элита проиграла много войн. Она проиграла в приднестровском конфликте в 1992 году. Она проиграла битву за демократию. Сейчас она проигрывает сражение за евроинтеграцию. В конечном итоге, эта так называемая элита проигрывает само государство, выродившись в типичный криминальный олигархический режим, который не доверяет гражданам — не только гагаузам, но и всему народу Молдовы.
Недоверие к народу и лежит в основе патологического неприятия референдумов, которые могут выявить его волю. 17 марта 1990 года тогдашний Верховный совет запретил проводить в Молдове референдум о сохранении СССР. Потому что они прекрасно понимали, что люди хотят совершенно другого по сравнению с тем, чего хотят они. Эти руководители категорически выступали против любых референдумов — по названию языка, по объединению с Румынией, по принятию Конституции. В 1999 году тогдашний президент Петр Лучинский инициировал консультативный референдум о расширении полномочий главы государства. Из-за недостаточной явки референдум был признан недействительным, но по существу, по результатам, Лучинский его выиграл. И что же последовало? Парламент поступил ровно наперекор результатам волеизъявления народа, отменив всенародные выборы президента и кастрировав его полномочия. В 2010 году был провален и конституционный референдум по всенародному избранию президента, а еще раньше заблокирован референдум о присоединении к ТС.
Любые попытки вернуть власть в русло демократии, в том числе с помощью референдумов, вызывают у этой так называемой элиты дикое неприятие и сопротивление. Проведенный год назад в Гагаузии плебисцит стал лишним тому подтверждением. Хорошо уже то, что в ответ на этот плебисцит кишиневская власть не начала очередную войну. Да и то, не потому, что ума хватило, а потому, что свои войны они уже проиграли.
Выбор же Гагаузии совершенно очевиден. Нет никаких сомнений, что он будет еще раз подтвержден и в результате голосования за нового башкана.
410
